Холодный дождь в Ливерпуле

..Моросил мелкий холодный дождь, который, казалось, совсем не спешил из Ливерпуля, хотя успел уже промочить до нитки весь город. Он даже сумел заставить сапожника Клиффа отказать себе в наслаждении стучать своим молоточком прямо на перекрестке Пайн и Свитстрит и демонстрировать цветочнице миссис Маржи свое сапожничье мастерство. Бедняга вынужден был спуститься в свою каморку, которая находилась в подвале моего дома и глядеть целыми днями на ноги перебегавших улицу прохожих. Окна каморки были наполовину утоплены в булыжниках составляющих мостовую. Когда шел сильный дождь и мокрые блестящие камни напоминали морскую зябь, казалось, что скоро и весь дом скроется в холодной пучине..

Кроме Клиффа в подвале проживал еще один весьма странный человек. Все, и я в том числе, считали его доктором. Его так и звали - доктор Роберт. Но каким именно доктором был Роберт, никто не знал. Я никак не мог представить его в белом халате ,как доктора медицины или в черной мантии, как доктора наук. С утренними сумерками Роберт выходил из дому и спешил неведомо куда.

Огромные калоши его смешно шлепали по лужам, серый плащ, накинутый на широченные плечи, делал доктора похожим на огромную птицу, и непонятно каким образом одетая синяя беретка с толстым помпоном, заставила бы удивиться даже самого невозмутимого человека. Роберт мчался на своих тонких , как у аиста , ногах и скрывался за поворотом. Не знаю почему, я мысленно пытаюсь предугадать дальнейший путь Роберта.

Вот он минует поворот и останавливает фиакр. Нет, нет не фиакр, ведь в Ливерпуле их уже давно нет . Такси! Да он садится в такси и едет к центральной авеню. Здесь он выходит и, щедро расплатившись, направляется к своей клинике. Так, а почему щедро? Откуда, спрашивается, у такого оборванца, деньги? Ах да! Наверное он проходит по Свит стрит и садится в автобус . А в какую сторону? Опять тупик. Кто же он такой, в конце концов, этот Роберт? Я начинаю нервничать, закуриваю сигарету и хожу из угла в угол изо всех сил возбуждая свою фантазию. Нет, это невыносимо! Сегодня же пойду и узнаю, что это за птица! Все станет ясно.

Я пойму, что это обычный клерк, каких в Ливерпуле тысячи, и успокоюсь. Да, пойду и скажу, что заболел. Он ответит, что он никакой не доктор и будет говорить виноватым тоном, пряча свои маленькие глазки, что он какой - нибудь бухгалтер, и не знает , почему все считают его доктором. Он пригласит меня выпить кофе, так как больше ничего не имеет. Я, естественно, откажусь, сославшись на очень важные дела, и надменно удалюсь. Я приписывал своему визиту все более и более идиотские сцены.

Например, я вообразил, что Роберт ходит по комнате в калошах, так как там очень сыро , что у него полосатые носки, почему-то поверх брюк, что он будет в белой манишке, так как ему не на что купить рубашку. В конце концов я дошел до того, что в комнате Роберта нет даже пола, и он ходит по сырой земле. В глубине души мне уже давно было жаль беднягу, но какой- то мерзавец засел во мне и рисовал моему воображению самые нелепые картины. Этим мерзавцем была моя тайная зависть ко всяким непонятным мне натурам. Она смешивалась с любопытством и терроризировала меня с утра до ночи...

...Естественно, никуда я не пошел, так как смог найти на то причины. Всегда, когда я боюсь или не хочу делать чего-то, я вспоминаю вдруг о неотложных делах. На этот раз я был убежден, что мне необходимо зайти в Bradley Walton Road Bar, дабы навестить Слейтона – его владельца и моего школьного приятеля. Слейтон «Un véritable Anglais», всегда строго одетый, подчеркнуто вежливый, улыбающийся маскообразной улыбкой, но не допускающий даже намека на фамильярность, был всегда рад мне. Вечером я уже сидел с ним за столиком и толковал о какой то ерунде . Заметьте, насколько интересной бывает иногда пустая болтовня со старым приятелем.

Все остальные темы кажутся такими банальными и ненужными, что одно лишь воспоминание, о чем-либо определенном, может вызвать скуку, способную испортить весь вечер. Часа за два беседы мы успели уже наплести друг другу порядочно ерунды и утомленные попивали коктейль и созерцали полуобнаженных дам, танцующих на сцене. Сизый смог дыма повис над столиками и располагал ко сну. Сладкая музыка, издаваемая негритянским джаз-оркестром, слегка возбуждала мозг и приглашала танцевать. Я поглядел по сторонам и заметил чей-то странный взгляд. Это был доктор Роберт. Мой пристальный взгляд явно смутил доктора , и он заставил себя посмотреть в одно из зеркал вмонтированных в мраморные колонны и служивших прекрасным средством для кокеток, которые до совершенства изучив световую игру этих самых зеркал могли, беседуя со своим спутником, и как бы в смущении отводя невинные взоры, кокетничать чуть ли не со всеми посетителями клуба. Я уловил смущение доктора еще больше озадаченного тем, что, посмотрев в зеркало, вместо своего отражения, он увидел чей-то лукавый взгляд. Доктор явно растерялся, покачнулся, сделал серию неопределенных движений, делая вид, что ищет что-то в боковом кармане пиджака, но ничего подходящего там, по-видимому, не обнаружил. Вероятно, ему казалось, будто вся публика обернулась и наблюдает его неловкость. Мне было уже по-настоящему жаль его. Я собирался было встать и подойти к нему, пригласить за наш столик, и тем самым положить конец этому инкогнито .

Но в это время ко мне подошла довольно изношенная кокетка и попросила зажечь ей сигарету. Я любезно выполнил ее просьбу, но она и не думала уходить. Эта «baby» задержала мою руку с протянутой зажигалкой. Затем она слегка наклонила голову и показала глазами на стойку бара. Такого рода знакомства никогда не прельщали меня и тем более в тот момент, когда я мог познакомиться с таинственным Робертом. Я резко одернул руку. -Извини, крошка, я занят - и подмигнул Слейтону, ярому любителю мимолетных интрижек. Он без промедления пришел мне на выручку. Через пять минут он уже сидел у бара и гладил девицу по распущенным локонам. Я подошел к одиноко сидевшему и тоскующему доктору. - Извините за бесцеремонность, но я слыхал что Вы доктор, и хотел потолковать с Вами о моём недуге . Я не ошибся? Доктор обрадовался мне и предложил сесть. -Дело в том, что с сегодняшнего дня я уже не доктор. Я уволен. Но, возможно, я смогу Вам что-нибудь посоветовать. -У меня болят зубы,- соврал я. - О нет… Я - косметолог, но у меня есть один приятель, он - дантист. Я дам Вам его адрес. Я рассыпался в благодарностях и начал успокаивать доктора, доказывать ,как легко у нас в Ливерпуле получить работу, хотя сам я был в то время без места. Он с интересом слушал меня, и ,наверное, удивлялся, как нормальный человек может нести такую ересь. Мы познакомились, здорово выпили и возвращались домой вместе. Мы шли и беседовали как старые приятели ...